Неточные совпадения
Деревенское утро давно прошло, и петербургское было на исходе. До Ильи Ильича долетал со двора смешанный шум человеческих и нечеловеческих голосов; пенье кочующих
артистов, сопровождаемое
большею частию лаем собак. Приходили показывать и зверя морского, приносили и предлагали на разные голоса всевозможные продукты.
— Нет, бабушка, не все
артисты — учители, есть знаменитые таланты: они в
большой славе и деньги
большие получают за картины или за музыку…
— Да, если много таких художников, как я, — сказал Райский, — то таких
артистов, как вы, еще
больше: имя им легион!
Вход в ресторан был строгий: лестница в коврах, обставленная тропическими растениями, внизу швейцары, и ходили сюда завтракать из своих контор главным образом московские немцы. После спектаклей здесь собирались
артисты Большого и Малого театров и усаживались в двух небольших кабинетах. В одном из них председательствовал певец А. И. Барцал, а в другом — литератор, историк театра В. А. Михайловский — оба бывшие посетители закрывшегося Артистического кружка.
Трофимов. Придумай что-нибудь поновее. Это старо и плоско. (Ищет калоши.) Знаешь, мы, пожалуй, не увидимся
больше, так вот позволь мне дать тебе на прощанье один совет: не размахивай руками! Отвыкни от этой привычки — размахивать. И тоже вот строить дачи, рассчитывать, что из дачников со временем выйдут отдельные хозяева, рассчитывать так — это тоже значит размахивать… Как-никак, все-таки я тебя люблю. У тебя тонкие, нежные пальцы, как у
артиста, у тебя тонкая, нежная душа…
— Послушайте, — сказал он, — не будемте
больше говорить обо мне; станемте разыгрывать нашу сонату. Об одном только прошу я вас, — прибавил он, разглаживая рукою листы лежавшей на пюпитре тетради, — думайте обо мне, что хотите, называйте меня даже эгоистом — так и быть! но не называйте меня светским человеком: эта кличка мне нестерпима… Anch’io sono pittore. [И я тоже художник (итал.).] Я тоже
артист, хотя плохой, и это, а именно то, что я плохой
артист, — я вам докажу сейчас же на деле. Начнем же.
Бездарнее и отвратительнее сыграть эту роль было невозможно, хотя
артист и старался говорить некоторые характерные фразы громко, держал известным образом по-купечески
большой палец на руке, ударял себя при патетических восклицаниях в грудь и прикладывал в чувствительных местах руку к виску; но все это выходило только кривляканьем, и кривляканьем самой грубой и неподвижной натуры, так что
артист, видимо, родился таскать кули с мукою, но никак уж не на театре играть.
В этот день
артисты больше не работали. Несмотря на свой юный возраст, Сергей хорошо понимал все роковое значение этого страшного слова «пачпорт». Поэтому он не настаивал
больше на дальнейших розысках Арто, ни на мировом, ни на других решительных мерах. Но пока он шел рядом с дедушкой до ночлега, с лица его не сходило новое, упрямое и сосредоточенное выражение, точно он задумал про себя что-то чрезвычайно серьезное и
большое.
Толстый лакей с разлетевшимися в обе стороны бакенбардами, подпрыгивая, как
большой резиновый мяч, бегом бросился вслед уходящим
артистам.
С
артистами он обращался, как с преступниками, но претензий на директора театра не полагалось, потому что народ был все подневольный,
больше из мелких служащих, а женский персонал готов был перенести даже побои, чтобы только быть отмеченным из среды других женщин в глазах всесильного набоба.
И я вот, по моей кочующей жизни в России и за границей, много был знаком с разного рода писателями и художниками, начиная с какого-нибудь провинциального актера до Гете, которому имел честь представляться в качестве русского путешественника, и, признаюсь, в каждом из них замечал что-то особенное, не похожее на нас, грешных, ну, и, кроме того, не говоря об уме (дурака писателя и
артиста я не могу даже себе представить), но, кроме ума, у
большей части из них прекрасное и благородное сердце.
— Тебе бы еще
больше меня следовало восхищаться всем этим. Это по твоей части: ты
артист.
Несчастливцев. Тем лучше, дитя мое; тем
больше чести для тебя. Ты брось, оттолкни с презрением золото богача и полюби бедного
артиста. Решайся, дитя мое!
Привез я на другой день старика к Гореву, и
больше мы не видались. Горев в тот же день уехал с ним в Питер и определил его в приют для престарелых
артистов.
Артисты иногда собирались в
большой столовой и устраивали концерт — кто во что горазд. Кто на рояле играл, кто пел, кто стихи читал. Расшевеливали и его.
Шмага (смеется). И притом без
большого труда. Нет, уж вы счастливьте кого угодно, только (грозя пальцем) не
артистов. (Разваливается еще более.)
Артист… горд!
Бакин (Васе). Значит, вы знаете, что это за человек? Это человек в высшей степени почтенный, это наш аристарх, душа нашего общества, человек с
большим вкусом, умеющий хорошо пожить, человек, любящий искусство и тонко его понимающий, покровитель всех художников,
артистов, а преимущественно артисток…
Тринадцатого января, в бенефис г-на Булахова, была дана опера в трех действиях «Белая волшебница», уже давно переведенная Писаревым, кажется, с французского. Это был труд для денег: бенефициант заплатил ему триста рублей ассигнациями; все же другие водевили Писарева — были подарки
артистам. К переводу «Белой волшебницы» переводчик был совершенно равнодушен, хотя он стоил ему
большой работы: он должен был все арии писать уже на готовую музыку и располагать слова по нотам: дело очень скучное.
К сожалению,
большая часть из них погибли рановременной смертью, в том числе девицы Карпакова и Лаврова; уцелели только Шумский, наш славный
артист в настоящее время, и Куликова, теперешняя г-жа Орлова.
Если б кто-нибудь видел Мочалова только в этих двух пиесах, он счел бы его за одного из первоклассных, великих
артистов; между тем как этот же самый актер являлся во всех трагедиях без исключения, а в драмах и комедиях с исключениями — весьма плохим актером; у него бывали одушевленные места, но по
большей части одушевление приходило некстати, не к месту, одним словом: талант был заметен, но отсутствие всякого искусства, непонимание представляемого лица убивали его талант.
Что касается Бельтова, то он, наверное, сочинял что-нибудь, да еще, кроме того,
артистом был, ходил в Эрмитаж и сидел за мольбертом, обдумывал
большую картину встречи Бирона, едущего из Сибири, с Минихом, едущим в Сибирь…
«Ко второму», — отвечал
артист. — «Кого же вы еще причисляете к этому разряду?» — «Многих, государь; я вообще делю род человеческий относительно скрипичной игры на три разряда: первый, самый
большой, люди, не умеющие играть на скрипке; второй, также довольно многочисленный, люди — не то чтоб умеющие играть, но любящие беспрестанно играть на скрипке; третий очень беден: к нему причисляются несколько человек, знающих музыку и иногда прекрасно играющих на скрипке.
Она всё
больше зналась с
артистами и любила рассуждать о прекрасном с молодыми людьми.
Иные из
артистов как будто забывают, что действие происходит в
большом московском доме.
Не занятые в этот вечер
артисты, во фраках и в панталонах с золотыми лампасами, быстро и ловко опустили с потолка
большую сетку, протянув ее веревками к столбам.
Он есть один
большой грубый мьясник, а вы есть настоящий
артист.
Артист из драматического театра,
большой, давно признанный талант, изящный, умный и скромный человек и отличный чтец, учивший Ольгу Ивановну читать; певец из оперы, добродушный толстяк, со вздохом уверявший Ольгу Ивановну, что она губит себя: если бы она не ленилась и взяла себя в руки, то из нее вышла бы замечательная певица; затем несколько художников и во главе их жанрист, анималист и пейзажист Рябовский, очень красивый белокурый молодой человек, лет двадцати пяти, имевший успех на выставках и продавший свою последнюю картину за пятьсот рублей; он поправлял Ольге Ивановне ее этюды и говорил, что из нее, быть может, выйдет толк; затем виолончелист, у которого инструмент плакал и который откровенно сознавался, что из всех знакомых ему женщин умеет аккомпанировать одна только Ольга Ивановна; затем литератор, молодой, но уже известный, писавший повести, пьесы и рассказы.
На Поречной стройно вытянулись лучшие дома, — голубые, красные, зеленые, почти все с палисадниками, — белый дом председателя земской управы Фогеля, с башенкой на крыше; краснокирпичный с желтыми ставнями — головы; розоватый — отца протоиерея Исаии Кудрявского и еще длинный ряд хвастливых уютных домиков — в них квартировали власти: войсковой начальник Покивайко, страстный любитель пения, — прозван Мазепой за
большие усы и толщину; податной инспектор Жуков, хмурый человек, страдавший запоем; земский начальник Штрехель, театрал и драматург; исправник Карл Игнатьевич Вормс и развеселый доктор Ряхин, лучший
артист местного кружка любителей комедии и драмы.
Шушерин опомнился первый, бросился к Дмитревскому, схватил его под обе руки, целовал в плечо и, восклицая: «Вот великий актер, вот неподражаемый
артист!» — с
большим трудом довел его до кресел.
— Послушайте, Пикколо. В Будапеште я только что купил
большой цирк-шапито, вместе с конюшней, костюмами и со всем реквизитом, а в Вене я взял в долгую аренду каменный цирк. Так вот, предлагаю вам: переправьте цирк из Венгрии в Вену, пригласите, кого знаете из лучших
артистов, — я за деньгами не постою, — выдумайте новые номера и сделайте этот цирк первым, если не в мире, то по крайней мере в Европе. Словом, я вам предлагаю место директора…
Когда на Хохрякова падали неожиданно с неба
большие деньги, он закатывал великолепный обед всему цирковому составу:
артистам, ветеринару и доктору — в старой просторной столовой, конюхам — на кухне.
Два имени были напечатаны
большим черным шрифтом: артистка петербургских театров г-жа Андросова и известный харьковский
артист г. Лара-Ларский; другие были помельче: г-жи Вологодская, Медведева, Струнина-Дольская, гг.
Артисты,
большей частью, народ капризный и взыскательный; чтобы держаться в их обществе, надо по крайней мере быть любезным; и вот, носясь за художником как мелкорыбица за акулой, дилетант вертит хвостиком во все стороны, устилает его путь бледными цветами жиденького своего красноречия, воскуривает фимиам [благовоние.], расточает похвалы, превозносит до небес каждое его слово, изумляется и приходит в восхищение от каждой мысли.
Вас неоднократно звали в дом; хозяйка дома, через своих друзей и знакомых, давно изъявляла желание видеть вас в своей гостиной. Вы являетесь. Хозяйка дома по
большей части дама средних лет. Она предлагает вам стул подле себя; вы садитесь. После обычных общеупотребительных фраз, начинается разговор об искусстве; вы
артист, нельзя же иначе!
— Это случилось в тысяча восемьсот шестьдесят первом году, начал мистер Чарли своим характерным, ломаным языком международного наездника и сальто-морталиста. В том году, когда я вместе с цирком знаменитого когда-то Паоли странствовал по венгерским городам,
больше похожим на деревни, раскинувшиеся на десятки верст. Труппа у нас была разноплеменная, но прекрасно подобранная; всё
артисты высшей пробы смелые, ловкие… настоящие художники… Публика нас принимала радушно, и представления всегда давали полные сборы.
Мария была спокойна, но Магнус заметно нервничал, часто потирал свои
большие белые руки и осторожно прислушивался к талантливым имитациям ветра: к его разбойничьему свисту, крику и воплям, смеху и стонам… расторопный
артист ухитрялся одновременно быть убийцей и жертвой, душить и страстно молить о помощи!
Через полгода забыли о ней. Забыл о ней и дирижер. На совести каждого красивого
артиста много женщин, и чтобы помнить каждую, нужно иметь слишком
большую память.
Тогда такой сюжет публичных лекций был внове, и я не думаю, чтобы кто-нибудь раньше меня выступал с такими лекциями. Публика была
больше клубная, и читал я по определенным дням. Сколько помню, мне платили какой-то гонорар, но я не помню, чтобы
артисты русской труппы или воспитанники тогдашнего училища посещали эти лекции.
Водили меня и в Гаррик Клуб, где собираются
больше писатели и
артисты и где гораздо попроще. И когда вы войдете в обиход таких мужских «обителей», вы поймете, что в них мужчине, деловому или праздному, так удобно, уютно и комфортабельно, как нигде. А для иностранца, нуждающегося в разнообразных знакомствах, это самый ценный ресурс. И тех, кого с вами знакомят как интересных для вас людей, приглашают всегда в клуб и сводят с вами.
С наибольшим удивлением и восторгом вспоминаю Федора Игнатьевича Стравинского. Это был прекрасный бас и
артист изумительный. Отсутствие рекламы и, по-видимому,
большая скромность Стравинского делали его гораздо менее известным, чем он заслуживал. Это был художник мирового размаха. Мне приходилось говорить со многими знатоками, имевшими возможность сравнивать Стравинского с Шаляпиным, и все они утверждали, что Стравинский как художник был неизмеримо тоньше и глубже Шаляпина.
Кабинет Антона Павловича.
Большой письменный стол, широкий диван за ним. На отдельном столике, на красивом картонном щите, веером расположены фотографические карточки писателей и
артистов с собственноручными надписями. На стене печатное предупреждение: «Просят не курить».
Никто на свете не умел так обмануть конем, как этот Дмитрий Ерофеич, и надувал он не как обыкновенный, сухой, прозаический барышник, а как
артист, —
больше для шику, для форса и для славы.
Там обыкновенно живут люди тихие, не участвующие в парижском водовороте: или рантье в собственных домиках и небольших отелях, или
артисты, to есть художники и актеры,
большие любители воздуха, отдыха и зелени.
— Да, постройка нравится. Снаружи хорош театр, но стану спорить, но насчет самих
артистов — извини. Может быть, они и хорошие люди, гении, Дидероты, но с моей точки зрения они для искусства убийцы и
больше ничего. Ежели б в моей власти, я бы их из Петербурга выслал. Кто над ними у вас главный?
По желанию Евгении Львовны Дашковской я с первого же выступления в ее театре переменила свою фамилию. Она же дала мне и новое театральное имя, как это принято по
большей части у
артистов.
— Это
артист, а не ремесленник, — говорил чех, и рассказал мне, что старый Венцель — кабалист и мистик, а также отчасти восторженный поэт и
большой суевер, но человек преоригинальный и подчас даже прелюбопытный.
Писателев мог удовлетворить ее самолюбие лишь тем, что
большой портрет ее был выставлен по его просьбе у фотографа Шапиро на Невском проспекте, на ряду с портретами как его, так и других
артистов и артисток Александрийского театра.
Рядом поместит
артистов,
больше все еврейско-немецкого происхождения.
Старанием этих
артистов с 1737 года на придворном театре была поставлена первая
большая опера, или лирическая драма, с неизвестными до того времени совершенством и роскошью. Она называлась «Abiasjare». Опера произвела громадный фурор. Вслед за ней Арайя поставил вторую свою оперу, «Semiramide ol finta Nino». Успех этой оперы был еще значительнее — в течение двух лет ее играли почти каждую неделю.
БертонШарль-Франсуа (1820–1874) — французский
артист, в 1846–1853 гг. с
большим успехом выступавший в Петербурге на сцене Михайловского театра (ныне ленинградский Малый театр оперы и балета).